Соня бросила быстрый взгляд на часы.

– Не будем терять время на глупые разговоры, – сказала она. – Надо действовать!

«Если б я знал, что надо делать, разве стоял бы на месте?» – подумал Макар и поспешил за сестрой.

А что ему еще оставалось? Не знаешь сам, что делать – приходится делать то, что скажет Соня… Это простое правило он усвоил с раннего детства.

Но ребят ожидало разочарование. Во-первых, Ольга Сергеевна не открывала, сколько они ни звонили. Во-вторых, в нише было абсолютно тихо. В-третьих, на скамейке во дворе никого не было. Этого было достаточно, чтобы Соня решила:

– Опоздали! Бегом в антикварный!

Антикварный магазин, который располагался на углу у Патриарших прудов, был закрыт на обеденный перерыв.

– Ничего не понимаю… – пробормотала Соня. – Куда она могла подеваться?

– Москва большая, – проворчал Макар. – Есть куда пойти. Да хоть к сестре своей, к Вере, в больницу! Может, как раз пошла спрашивать разрешения на продажу портрета.

– Это вполне вероятно, – кивнула Соня. – Но мы не знаем, в какой больнице она находится. Значит… Значит, надо пока сделать все свои дела, чтобы быть свободными для дальнейших действий.

– Какие еще дела? – не понял Макар.

– Надо привести домой Ладошку, чтобы потом не отвлекаться, – пояснила Соня. – И идти, конечно, придется мне. Придется ведь объясняться в продленке, почему мы его раньше забираем, а вдруг твою классную встречу? У своей я отпросилась. В общем, у меня все это лучше получится! А ты здесь останешься, за домом наблюдать.

– Ничего себе! – воскликнул Макар. – Первый раз в жизни ты сама напросилась за Ладошкой идти. Вот всегда бы так!

– И не надейся, – отрезала Соня. – Наоборот, ты мне этот день отрабатывать будешь. Четыре раза без очереди сходишь.

– Два! – стал торговаться Макар.

– Тогда иди сам!

– Ладно-ладно, четыре, четыре! – поспешил согласиться он.

Чего ему сейчас меньше всего хотелось, так это показываться в школе. Последний день перед выходными… Лучше уж как-нибудь оправдаться в понедельник, чем портить себе настроение в пятницу!

Как только Макар остался один, ему почему-то стало казаться, что вся эта история уже завершилась. Или по крайней мере близка к своему завершению. Это было очень странно, так как история не только не закончилась, но даже запуталась еще больше. Искали одно, нашли другое, а голову ломают над третьим… Кто еще, кроме Карлика с его помощником Артемом, мог заинтересоваться этим страшным портретом? И как найти этого незнакомца? Ведь даже на Карлика Макар вышел совершенно случайно! Сколько ни шляйся по Арбату, сколько ни сиди прямо на тротуаре у летних кафе, так больше не повезет… А вдруг они с Соней будут следить за Артемом и Карликом, а портрет выкрадет ночной гость?

«Во всяком случае, – подумал Макар, – у нас на вооружении остается только один старинный и надежный метод – слежка».

Он вздохнул и, заглянув в арку, обследовал двор. Потом подъезд, потом нишу. На всякий случай еще раз позвонил к Ольге Сергеевне – и тут заметил, что кусочка дерматина в двери нет… Неужели она дома?

Макар вышел на улицу, перешел на противоположный тротуар и стал прохаживаться по нему. Странно было следить за собственным подъездом…

Карлик! Он шел, приплясывая как маленький ребенок – видно, большая радость переполняла его. Макар юркнул в соседний продуктовый магазин и стал следить за старичком, глядя из окна. Тот посмотрел на дверь подъезда, усмехнулся и прошел дальше, не останавливаясь. Следить за ним надо было осторожно, ведь Карлик, наверное, отлично запомнил Макара. Да и попробуй не запомни – с такими веснушками…

Ни на секунду не упуская старичка из виду, Макар последовал за ним. Через пять минут стало ясно, куда направляется Карлик: в антикварный магазин. Наверное, решил договориться насчет предстоящей купли-продажи. Магазин уже был открыт. Прошло еще пять минут – старичок вышел из магазина и отправился обратно к дому.

У подъезда его уже дожидался Артем. Значит, Макара не обмануло предчувствие: все близится к завершению… Но только к благополучному ли? Сейчас Карлик купит портрет и… все пропало! История закончится, а им с Соней останется только ломать голову над тем, кто был тот страшный ночной гость… И вполне возможно, что загадка так и останется загадкой. Неужели столько усилий потрачено зря?

Макар оглянулся и увидел Соню с Ладошкой. Никогда еще он так не радовался при виде сестры с братом! Особенно, конечно, при виде Сони: надеялся, что она что-нибудь придумает.

Отчаянно жестикулируя, показывая в сторону подъезда, Макар бросился к ним.

– Вон они! – выдохнул он. – Наверное, пришли к Ольге Сергеевне!

– Какой неприятный старикашка, – проговорила Соня. – А разве она уже дома?

– Не знаю, во всяком случае, мне она не открыла, – ответил Макар.

Они вошли в подъезд через минуту после Карлика с Артемом. Осторожно поднялись по лестнице… На площадке перед квартирой уже никого не было.

– Значит, она все-таки дома и впустила их, – шепнула Соня. – Ладошка, быстрей домой!

Они быстро заскочили в свою квартиру. Соня метнулась на кухню, схватила с подоконника расческу с фольгой.

– Опять привидение ловить собрались? – деловито поинтересовался Ладошка. – Говорю же вам, лучше соды нет ловушки. Наследит, обязательно наследит привидение! Днем же оно ходит как человек.

– Отстань! – отмахнулся Макар. – И сиди дома.

Ладошка обиженно насупился.

– Хоть Нюка не трогайте, – проворчал он.

– Играйся спокойно со своим Нюком! – погладила его по голове Соня.

Макар с Соней вышли на площадку. В двери старушкиной квартиры дерматинового кусочка не оказалось – значит, дверь действительно открывалась совсем недавно, когда пришли «покупатели». А может, Артем впустил в квартиру Карлика без ведома своей бабушки?

Не сговариваясь, ребята бросились к нише. Почему так тихо в квартире? Наконец старческое покашливание нарушило тишину и сквозь кашель прорезался голос Карлика:

– Не надо никакого угощения. Скажи бабушке, что мне некогда. Делом займемся!

«Старушка на кухне! – догадался Макар. – Оттого такая тишина была».

Карлик продолжил, противно хихикая:

– Изменился, изменился мой незабвенный друг! Вон как строго смотрит! Не обижайся, не сердись… Я ведь за тебя твою же работу сделаю: в Швейцарию поеду, художника искать буду, потом… все остальное. Это хлопотно! А хлопоты денег стоят.

Карлик продолжал хихикать, как маленький ребенок. Или, может быть, как сумасшедший? Такой странный был у него голос и смех… Вдруг голос его переменился и стал сухим и строгим – видно, в комнату вошла старушка.

– Уважаемая Ольга Сергеевна, Артем передал мне вашу просьбу, – сказал Карлик. – Что ж, я избавлю вас от страшного портрета. Сколько вы хотите за него?

– Мою просьбу? – переспросила старушка. – Не больно-то я и просила! Это Артемка меня уговаривал…

– Сейчас это не имеет значения, – кашлянул Карлик. – Давайте договоримся о главном – о цене. Сколько?

– Цена, мил-человек, не главное, – вздохнула Ольга Сергеевна. – Что это вы думаете, будто главное в жизни деньги? А вот нет здоровья, так и деньги никакие не нужны. Вот сестра моя Вера лежит сейчас в больнице и ни о каких деньгах не думает и думать не хочет. Жалеет только, что мало жить осталось.

– Ну, это вы зря, – успокоил старушку Карлик. – Вот сейчас получите деньги за портрет, накупите сестре витаминов, фруктов всяких. Да и лекарства, наверное, больших денег стоят. Вот для чего деньги нужны – хоть и не главное место в жизни они занимают, но очень важное, уважаемая Ольга Сергеевна!

– Понятное дело, кто ж с этим спорит, – опять вздохнула старушка. – Когда здоровье есть, и деньги в радость. А когда нету, никакие деньги не помогут. Может, если уж совсем миллионы… Врач Верин говорит, что за границей ее болезнь лучше лечат. Так ведь для такого лечения тыщи долларов нужны. Где ж их взять?

– Ну, тыщи долларов, конечно, я вам не предложу, – закряхтел Карлик. – А вот тысячу рублей за портрет я готов дать. Думаю, что такая цена вас устроит.